Неточные совпадения
Два
мальчика в тени ракиты ловили удочками рыбу. Один, старший, только что закинул удочку и старательно выводил поплавок из-за куста, весь поглощенный этим делом; другой, помоложе, лежал на траве, облокотив спутанную
белокурую голову на руки, и смотрел задумчивыми голубыми глазами на воду. О чем он думал?
Спереди против них сидели их дети: разубранная и свеженькая, как цветочек, девочка с распущенными
белокурыми волосами, тоже с ярким зонтиком, и восьмилетний
мальчик с длинной, худой шеей и торчащими ключицами, в матросской шляпе, украшенной длинными лентами.
Роскошные
белокурые волосы были острижены, и девушка походила теперь на
мальчика лет пятнадцати с тонким профилем и точно нарисованными бровями.
Алеша подошел и, обратясь к одному курчавому,
белокурому, румяному
мальчику в черной курточке, заметил, оглядев его...
Это был стройный
мальчик, с красивыми и тонкими, немного мелкими чертами лица, кудрявыми
белокурыми волосами, светлыми глазами и постоянной, полувеселой, полурассеянной улыбкой.
Понятно, что всякий человеческий звук, неожиданно врывавшийся в это настроение, действовал на него болезненным, резким диссонансом. Общение в подобные минуты возможно только с очень близкою, дружескою душой, а у
мальчика был только один такой друг его возраста, именно —
белокурая девочка из поссесорской усадьбы.
Этот Эрнест, этот любовник его жены, был
белокурый смазливый
мальчик лет двадцати трех, со вздернутым носиком и тонкими усиками, едва ли не самый ничтожный изо всех ее знакомых.
— Ах ты, моя маленькая женщина! — утешал ее Петр Елисеич, прижимая
белокурую головку к своему плечу. — Во-первых, нельзя всем быть
мальчиками, а во-вторых… во-вторых, я тебе куплю тоже верховую лошадь.
Хотя незнакомец, явившийся на сцену столь неожиданным и странным образом, подходил ко мне с тем беспечно-задорным видом, с каким всегда на нашем базаре подходили друг к другу мальчишки, готовые вступить в драку, но все же, увидев его, я сильно ободрился. Я ободрился еще более, когда из-под того же престола, или, вернее, из люка в полу часовни, который он покрывал, сзади
мальчика показалось еще грязное личико, обрамленное
белокурыми волосами и сверкавшее на меня детски-любопытными голубыми глазами.
— Как твое имя? — спросил
мальчик, гладя рукой
белокурую головку девочки.
Одна женщина, лет 50, с черными глазами и строгим выражением лица, несла бинты и корпию и отдавала приказания молодому
мальчику, фельдшеру, который шел за ней; другая, весьма хорошенькая девушка, лет 20, с бледным и нежным
белокурым личиком, как-то особенно мило-беспомощно смотревшим из-под белого чепчика, обкладывавшего ей лицо, шла, руки в карманах передника, потупившись, подле старшей и, казалось, боялась отставать от нее.
Кормили конфетами (это была очередная мода) хорошенького
белокурого мальчика-барабанщика, внука знаменитого барабанщика Индурского.
Это был еще молоденький
мальчик, лет девятнадцати, никак не более, очень, должно быть, хорошенький собой, с густыми
белокурыми волосами, с правильным овальным обликом, с чистым прекрасным лбом.
Гришка сидел на корме челнока и, свесив смуглые худые ноги свои через борт, болтал ими в воде. Ваня сидел между тем в трюме, и наружу выглядывало только свежее, румяное личико его.
Белокурая голова
мальчика, освещенная палящими лучами полуденного солнца, казалась еще миловиднее и нежнее посреди черных, грубо высмоленных досок палубы.
Жаркий луч солнца, скользнув между листами яблони и захватив на пути своем верхушку шалаша, падал на руки Дуни, разливая прозрачный, желтоватый полусвет на свежее, еще прекрасное лицо ее. В двух шагах от Дуни и дедушки Кондратия резвился
мальчик лет одиннадцати с
белокурыми вьющимися волосами, свежими глазами и лицом таким же кругленьким и румяным, как яблоки, которые над ними висели.
Он сначала мысленно видел себя еще ребенком,
белокурым, кудрявым, резвым, шаловливым
мальчиком, любимцем-баловнем родителей, грозой слуг и особенно служанок; он видел себя невинным воспитанником природы, играющим на коленях няни, трепещущим при слове: бука — он невольно улыбался, думая о том, как недавно прошли эти годы, и как невероятно они погибли…
Мальчик между тем, придерживаясь к железной перекладине, вытянулся на руках и тихо-тихо начал выгибаться назад, стараясь пропустить ноги между головою и перекладиной; на минуту можно было видеть только его свесившиеся назад
белокурые волосы и усиленно сложенную грудь, усыпанную блестками.
В первую минуту новость и разнообразие впечатлений скорее пугали Петю, чем пробуждали в нем любопытство. Он забился в угол и, как дикий зверек, глядел оттуда, как мимо него бегали, перетаскивая неведомые ему предметы. Кое-кому бросилась в глаза
белокурая головка незнакомого
мальчика, но до того ли было! И все проходили мимо.
Несмотря на всеобщую суету, многим бросилась в глаза хорошенькая
белокурая девочка в голубой шляпке и мантилье; обвивая руками шею дамы в черном платье и истерически рыдая, она не переставала кричать во весь голос: «Ай,
мальчик!
Мальчик!!»
На другом стуле помещался тоже завитой, но совершенно голый
белокурый и худощавый
мальчик лет восьми. Он не успел еще простыть после представления; на тоненьких его членах и впадине посреди груди местами виднелся еще лоск от испарины; голубая ленточка, перевязывавшая ему лоб и державшая его волосы, была совершенно мокрая; большие влажные пятна пота покрывали трико, лежавшее у него на коленях.
Мальчик сидел неподвижно, робко, точно наказанный или ожидающий наказания.
Мальчика не пугала серая толпа, окружавшая его со всех сторон в этой камере, — он привык к этим лицам, привык к звону кандалов, и не одна жесткая рука каторжника или бродяги гладила его
белокурые волосы. Но, очевидно, в лице одиноко стоявшего перед отцом его человека, в его воспаленных глазах, устремленных с каким-то тяжелым недоумением на отца и на ребенка, было что-то особенное, потому что
мальчик вдруг присмирел, прижался к отцу головой и тихо сказал...
Рядом с ним сидел
мальчик лет около восьми. Мне была видна только его наклоненная голова, с тонкими, как лен,
белокурыми волосами. Старик, щуря сквозь очки свои подслеповатые глаза, водил указкой по странице лежавшей на столе книги, а
мальчик с напряженным вниманием читал по складам. Когда ему не удавалось, старик поправлял его с ласковым терпением.
Подойдет к нему, погладит своей шершавой, мозолистой рукой
белокурую голову, стоит у койки и ласково глядит на
мальчика, улыбаясь своей хорошей улыбкой.
Это было до того смешно и забавно, что Нина Владимировна не могла сдержаться от улыбки. За ней захохотал во все горло Павлик. За
мальчиком засмеялась своим нежным, как свирель, голоском
белокурая Леночка. И наконец сама Тася так и закатилась громким, здоровым, веселым хохотом. Даже Марья Васильевна усмехнулась при виде потешной походки облезлого, прилизанного от молока птенчика.
— Здравствуй, Андронушка! Здравствуй! — ласково отвечал старику седой господин, которого звали Юрием Денисовичем Волгиным и который был отцом двух черноглазых
мальчиков — Сережи и Юрки, рыженького Бобки и
белокурой Лидочки, похожей на ангела. — Ну, веди нас в дом, показывай новое хозяйство. Да прикажи, голубчик, самовар поставить: с дороги и закусить не мешает, и чайку напиться.
Они миновали ряд комнат, маленьких, уютных, уставленных простой, но изящной мебелью. Дети с любопытством разглядывали все, что попадалось им на пути. Одна только бледная
белокурая девочка шла, ни на что не глядя, под руку с отцом и, казалось, не обращала внимания на окружающую ее обстановку. Зато
мальчики шумно восторгались всем, что попадалось им по пути. Все казалось им так ново, интересно и мило.
С первого взгляда, впрочем, было довольно трудно узнать в этом статном,
белокуром красавце, с мужественным энергичным лицом, того тщедушного блондина, почти
мальчика, каким семь лет тому назад мы знали юнкера фон Зеемана.
Между ними в этот год оказался юноша, еще совсем
мальчик, с нежным, как у девушки, миловидным, безусым лицом, с вьющимися
белокурыми волосами, с восторженным взглядом светло-голубых глаз.
И ей вспомнилось, как сын ее три месяца тому назад прощался с ней с таинственным и грустным лицом. Потом вспомнила она восьмилетнего
мальчика в бархатной курточке, с голыми ножками и длинными вьющимися колечками
белокурых волос.
Другой, молодой
мальчик, рекрут,
белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившеюся доброю улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно.